Опасная тайна Зала фресок - Страница 83

Батарейки фонарика садились. В быстро гаснущем желтоватом свете Маклеод и Бертран молча разглядывали жестяной ящик защитного цвета. Усталые, с потеками пота на запачканных лицах, они походили на глиняные изваяния, стоя по щиколотку в жидкой грязи, тяжело дыша и дрожа от нетерпения и волнения.

Девушки, присев, просунули головы в отверстие входа и тоже жадно смотрели на ящик.

— Это то, что ты искал? — спросила Софи.

Энцо кивнул.

— Возьми у меня в сумке латексные перчатки и дайте мне что-нибудь вытереть руки.

Николь протянула свой носовой платок, которым он обтер лицо и испачканные землей руки, а Софи вручила хирургические перчатки, выуженные из торбы. Точными, экономными движениями Маклеод вынул их из пластикового пакета и ловко натянул со щелчком. Осторожно открыв замки, он приподнял крышку ящика за углы. Она подавалась туго; проржавевшие петли протестующе заскрипели, когда Маклеод нажал на крышку, распахнув ее до отказа. Бертран посветил внутрь.

— Иисусе! — услышал Маклеод его задыхающийся шепот.

Скелетированный торс Жака Гейяра заполнял ящик целиком, не оставляя свободного места. Выбеленные голые кости — плечи с лопатками, ребра, таз, позвоночник. Энцо, стиснув зубы, осторожно просовывал руку через грудную клетку — на ребрах явственно были различимы зазубрины от ножей или клинков, которыми убивали Гейяра, — и одну за другой доставал со дна ящика последние пять подсказок. Короткий тесак для резки мяса. Форма для выпечки с двенадцатью углублениями для фигурного печенья в виде ракушек. Связку палочек для еды, обмотанную куском бечевки. Пересчитывая палочки, Энцо уже знал, сколько их будет. Тринадцать. Несчастливое число для суеверных людей. Затем на свет была извлечена маленькая Пизанская башня из зеленого стекла и брелок в виде Эйфелевой башни. Пристально рассмотрев его, Энцо прочитал, что брелок изготовлен в Китае. Еще одно подтверждение. Последней подсказкой оказался маленький геологический молоток с обрезиненной ребристой рукояткой.

Маклеод выкладывал находки одну за другой на откинутую крышку ящика. Единственное, чего он еще не знал, — это имени последнего оставшегося в живых убийцы.

— Дай мне фотоаппарат, — сказал он Софи, когда фонарик Бертрана окончательно погас, оставив их в непроглядной темноте.

В то же мгновение их ослепил резкий белый свет, и рев мощных моторов заглушил бушующую грозу. Софи и Николь вскочили на ноги посмотреть, что происходит. Через отверстие палатки в свете молнии, на мгновение ослабившем ослепительное белое зарево, за цепочкой фар Энцо различил полдюжины машин, которые мчались к ним по футбольному полю. Затем небо поглотила кромешная чернота, и четверых искателей вновь ослепил свет мощных фар. Подъехав, машины резко остановились, не выключая моторов, и больше десятка вооруженных автоматами фигур появились в пронизанных водяной пылью конусах света. Искаженный мегафоном голос резанул по ушам:

— Руки за голову и выйти на свет!

Энцо и Бертран выбрались из ямы и на четвереньках выползли из палатки, ослепленные ливнем и светом. Девушки, уронив свой плащ, стояли, высоко подняв руки. Дождь заливал испуганное лицо Софи. Не успели мужчины подняться на ноги, как со всех сторон послышалось чавканье мокрой глины под тяжелыми подошвами, крепкие руки схватили всех четверых и уложили на землю, придавив лицом в грязь для порядка. Энцо заломили руки за спину. Ощутив на запястьях прикосновение холодного металла, он услышал характерный звук защелкнувшихся наручников.

IV

Софи, вне себя от гнева, безостановочно бегала взад и вперед по камере.

— Нет, ну еще бы воздушный спецназ прислали! Что мы такого сделали? Подумаешь, выкопали ямку на футбольном поле! А они на нас с автоматами! — Она подняла руки, слегка разведя их в стороны. — Взгляните на меня, вы только посмотрите!

Все послушно посмотрели. Грязь на Софи уже подсохла, потрескалась и облетала на пол мелкими чешуйками. Волосы слиплись в оригинальную абстрактную композицию, лицо было измазано глиной как для маскарада, а о первоначальном цвете футболки и джинсов можно было только догадываться. При этом Софи была еще самой чистой из всей четверки.

— Да это же форменное нападение! — бушевала она. — Наверняка я вся в синяках, как конь в яблоках. — Софи забарабанила в стальную дверь кулаками: — Я требую врача! У меня есть право на медицинскую помощь!

Ответом ей была гулкая тишина. Видимо, яма, выкопанная посреди футбольного поля, оказалась достаточным основанием для лишения заключенных всех полагающихся прав.

Им не разрешили позвонить по телефону. Отказали в тридцатиминутной беседе с глазу на глаз с адвокатом. Вообще никто не знал, что они задержаны и находятся в камере. А теперь Софи не позволили воспользоваться медицинской помощью. Зато, подумал Энцо, им оставили право хранить молчание, поскольку никто у них ничего не спрашивал.

Их затолкали в полицейский фургон и под вооруженной охраной отвезли в Hotel de Police на бульваре Волабель, меньше чем в километре от стадиона Аббе Дешамп. Через зарешеченное окошко в задней дверце фургона Энцо увидел нарисованных драконов и белых львов китайского ресторана «Золотая пагода», а потом они свернули на улицу Прюи и через раздвижные ворота, выкрашенные веселенькой голубой краской, въехали в обнесенный высокой стеной двор. Там их быстро вывели под дождь, провели по темному коридору и бесцеремонно втолкнули в камеру, с грохотом захлопнув массивную стальную дверь.